Нет, отнюдь не политические проблемы. Думаю, что просто это сможет тебе, мой дорогой читатель, лучше понять меня. Твоего дорогого писателя.
Когда мне было года четыре, много времени я проводил на даче, располагавшейся в садоводстве "Энергетик" в паре километров от моего дома. Ездил я туда с бабушкой и дедушкой на полуразвалившемся дедушкином Москвиче 412 цвета спелых апельсинов. Я любил ночевать на даче в их обществе - бабушки, деда и пропахшего выхлопом драндулета. По вечерам мы зажигали фонарь "летучая мышь" - керосиновую лампу с фитилём - и сидели на завалинке у веранды под огромной берёзой, которую дед не срубал, хотя она и нависла над верандой. Весной в берёзе он проделывал отверстие и, подставив банку, собирал берёзовый сок, вкус которого я в то время не понимал, да и не понимаю до сих пор. Помимо берёзы, там росли ещё куст жёлтой горькой сливы, две рябины, очень высокие, два куста шиповника, один марьин корень и одна голубая ёлочка, которую ещё до моего рождения дед привёз из тайги в рукавице - такая она была маленькая.
Над нами сновали летучие мыши, казавшиеся мне неопределёнными созданиями, потому что вблизи я их никогда не видел, а потом мы уходили в дом, и я укладывался между бабушкой и дедушкой, чтобы утром проснуться к завтраку, который составляли овощи, выращенные в том же огороде - картофель, лук, укроп, произраставший везде как сорняк, - или полуфабрикаты - макароны и т.п.
Стена дома внутри веранды была испещрена всевозможными рисунками моих юных в то время отца, дяди и тёти. Живопись их была самой разнообразной, и, стараясь не отставать от них, я как-то накарябал на ней гвоздём "Полезные огурцы для Садама Хусейна".
Для чего я написал это в четыре года на стене своей дачи, я не знал. Возможно, всему виной были журналы "Эхо Планеты", в изобилии складировавшиеся на дачном чердаке. А может быть, это было всего лишь радио. Так или иначе, надпись осталась, а история эта вошла в жизнь моей семьи.
Возможно, ешь Садам Хусейн эти полезные огурцы, он избежал бы своих теперешних злоключений. Хотя всему виной могла быть его пляжная шапочка.
Когда мне было года четыре, много времени я проводил на даче, располагавшейся в садоводстве "Энергетик" в паре километров от моего дома. Ездил я туда с бабушкой и дедушкой на полуразвалившемся дедушкином Москвиче 412 цвета спелых апельсинов. Я любил ночевать на даче в их обществе - бабушки, деда и пропахшего выхлопом драндулета. По вечерам мы зажигали фонарь "летучая мышь" - керосиновую лампу с фитилём - и сидели на завалинке у веранды под огромной берёзой, которую дед не срубал, хотя она и нависла над верандой. Весной в берёзе он проделывал отверстие и, подставив банку, собирал берёзовый сок, вкус которого я в то время не понимал, да и не понимаю до сих пор. Помимо берёзы, там росли ещё куст жёлтой горькой сливы, две рябины, очень высокие, два куста шиповника, один марьин корень и одна голубая ёлочка, которую ещё до моего рождения дед привёз из тайги в рукавице - такая она была маленькая.
Над нами сновали летучие мыши, казавшиеся мне неопределёнными созданиями, потому что вблизи я их никогда не видел, а потом мы уходили в дом, и я укладывался между бабушкой и дедушкой, чтобы утром проснуться к завтраку, который составляли овощи, выращенные в том же огороде - картофель, лук, укроп, произраставший везде как сорняк, - или полуфабрикаты - макароны и т.п.
Стена дома внутри веранды была испещрена всевозможными рисунками моих юных в то время отца, дяди и тёти. Живопись их была самой разнообразной, и, стараясь не отставать от них, я как-то накарябал на ней гвоздём "Полезные огурцы для Садама Хусейна".
Для чего я написал это в четыре года на стене своей дачи, я не знал. Возможно, всему виной были журналы "Эхо Планеты", в изобилии складировавшиеся на дачном чердаке. А может быть, это было всего лишь радио. Так или иначе, надпись осталась, а история эта вошла в жизнь моей семьи.
Возможно, ешь Садам Хусейн эти полезные огурцы, он избежал бы своих теперешних злоключений. Хотя всему виной могла быть его пляжная шапочка.
Отправить комментарий
<< На главную