Мы с Антанэллой пишем коммерческий роман под рабочим названием "Магпрупима". Вот первая страничка.
Мужчина стоял на краю заасфальтированной площадки, опершись локтями на металлический парапет, выкрашенный серебрянкой. Его отсутствующий взгляд был направлен на водохранилище гидроэлектростанции, машинный зал которой располагался тридцатью метрами ниже ступней его ног. Мужчина размышлял об ответственности.
“Get back, – думал он – get back, Jojo.” Всё это одно сплошное дерьмо. Ничего кроме корыстных побуждений люди не испытывают, беря на себя ответственность. А потом оказывается: “Sweet Loretta Martin thought she was a woman, but she was another man.”
Эти размышления терзали его с тех пор, как он расстался с Магпрупимой. О, боже, как она была красива, как нежна со мною, думал он, глядя на её портрет, который написал уличный художник на Рю Де Шатобриан, когда они гуляли по Парижу несколькими месяцами раньше. Зачем я брал на себя ответственность? К чёрту всё это, будь оно проклято! Магпрупима виновата сама.
…они расстались у пылающего казино «Золотая арфа». Был душный майский вечер, и они стояли у казино и спорили, когда вдруг вспыхнул пожар. Ты не слушаешь меня, кричала Магпрупима со слезами в голосе и на глазах. Не слушаешь!!! О, боже, зачем я вообще связалась с тобой?! Он не отвечал, глядя, как в окнах «Золотой арфы» мечутся в агонии игроки, как поднимаются столбы зловонного чёрного дыма от горящей пластмассы. Он не слышал Магпрупиму, не замечал её, как она не замечала пожара, огня и смерти.
А потом она просто взяла и исчезла, он не заметил, как. Возможно, сгорела, или обратилась в облачко пара и улетела к небесам. Она умерла для него лишь на какое-то мгновение, и он позволил ей уйти, исчезнуть, а теперь, глядя на её карандашный портрет, не знал, где её искать. Он думал о её мокрых волосах, о тёмных парижских улицах, о плодородных виноградниках, о волах, которые обильно унавоживают эти виноградники, и вновь возвращался к ней и пустоте, заполнившей внезапно всю его жизнь.
Такой роман выйдет чумовой, что прямо за душу берёт. Нэспа? Читайте каддиш.
Мужчина стоял на краю заасфальтированной площадки, опершись локтями на металлический парапет, выкрашенный серебрянкой. Его отсутствующий взгляд был направлен на водохранилище гидроэлектростанции, машинный зал которой располагался тридцатью метрами ниже ступней его ног. Мужчина размышлял об ответственности.
“Get back, – думал он – get back, Jojo.” Всё это одно сплошное дерьмо. Ничего кроме корыстных побуждений люди не испытывают, беря на себя ответственность. А потом оказывается: “Sweet Loretta Martin thought she was a woman, but she was another man.”
Эти размышления терзали его с тех пор, как он расстался с Магпрупимой. О, боже, как она была красива, как нежна со мною, думал он, глядя на её портрет, который написал уличный художник на Рю Де Шатобриан, когда они гуляли по Парижу несколькими месяцами раньше. Зачем я брал на себя ответственность? К чёрту всё это, будь оно проклято! Магпрупима виновата сама.
…они расстались у пылающего казино «Золотая арфа». Был душный майский вечер, и они стояли у казино и спорили, когда вдруг вспыхнул пожар. Ты не слушаешь меня, кричала Магпрупима со слезами в голосе и на глазах. Не слушаешь!!! О, боже, зачем я вообще связалась с тобой?! Он не отвечал, глядя, как в окнах «Золотой арфы» мечутся в агонии игроки, как поднимаются столбы зловонного чёрного дыма от горящей пластмассы. Он не слышал Магпрупиму, не замечал её, как она не замечала пожара, огня и смерти.
А потом она просто взяла и исчезла, он не заметил, как. Возможно, сгорела, или обратилась в облачко пара и улетела к небесам. Она умерла для него лишь на какое-то мгновение, и он позволил ей уйти, исчезнуть, а теперь, глядя на её карандашный портрет, не знал, где её искать. Он думал о её мокрых волосах, о тёмных парижских улицах, о плодородных виноградниках, о волах, которые обильно унавоживают эти виноградники, и вновь возвращался к ней и пустоте, заполнившей внезапно всю его жизнь.
Такой роман выйдет чумовой, что прямо за душу берёт. Нэспа? Читайте каддиш.
Отправить комментарий
<< На главную